Сюзанна и Александр - Страница 66

— Что я вижу, Александр? — спросила она наконец. — Орден святого Людовика? Неужели его величество удостоил вас такой чести?

— Да, мадам, удостоил.

— Я рада, рада за вас… Ваш отец не имел подобного отличия, ваш дед — тоже. Только ваш прадед мог похвастать таким орденом! Надеюсь, вы понимаете, к чему это вас обязывает?

— Теперь передо мной новая цель, — произнес герцог смеясь. — Получить орден святого Духа.

— Это хорошая цель, но не главная. Если уж король так высоко оценил ваши заслуги, вы должны и в дальнейшем подтверждать свою преданность его величеству.

Меня это возмутило. Не выдержав, я едко произнесла:

— Похоже, мадам, вы считаете, что Александр слишком много времени проводит в родном доме. Вы готовы снова отправить его под пули. Какой поразительный пример любви к внуку!

Анна Элоиза разгневанно ударила тростью по ступенькам.

— Александр, научится ли ваша жена когда-нибудь понимать, что такое честь дворянина и долг перед королем?

— Сюзанна хорошо понимает это, мадам, — терпеливо произнес герцог. — И вряд ли ее можно упрекать. Ей просто хочется, чтобы я больше уделял ей внимания. Да и какой женщине не хочется личного счастья?

Анна Элоиза презрительно бросила, не глядя на меня:

— Существуют вещи неизмеримо более благородные, чем личные интересы, за них и следует сражаться. Кто не понимает этого, тот достоин только сожаления.

Она повернулась к внуку и что-то спросила о дальнейших планах принцев. Толпа слуг окружала их. Я знаком подозвала к себе Марианну, приказала принести шампанское, а сама быстро поднялась наверх, в детскую, чтобы найти Филиппа Антуана.

Он забавлялся со своими игрушками, а присматривала за ним Элизабет. За последнюю неделю между нами установились крайне натянутые отношения. Я не могла простить ей того, что она отказалась служить мне лично. Вот и сейчас — едва я вошла, Элизабет сразу напряглась и встала. Лицо у нее стало каменным.

— Мне нужен Филипп, — сказала я резко. — Отец хочет видеть его.

— Сию минуту, мадам.

Наблюдая, как она переодевает ребенка, я вдруг подумала, что неплохо было бы найти предлог как-то удалить Элизабет от Филиппа и найти малышу постоянную няньку, а экономку навсегда отправить к старой герцогине; пусть вместе изливают свою злость на меня.

Александр осторожно взял у меня из рук Филиппа, поцеловал, и я поразилась, до чего нежное выражение было на лице у герцога. Да и держал он сына так осторожно и трепетно, словно боялся причинить ему даже малейшую боль. Филипп, не узнавая отца, беспокойно поглядывал на меня. Я подошла ближе, поднесла пухленькую ручку малыша к губам и, чтобы успокоить его, прошептала:

— Это твой папа, милый. Он любит тебя больше всех на свете.

Филипп настороженно хмурил крохотные светлые брови, и внимательным взглядом голубых глаз разглядывал отца. Александр нежно погладил его белокурую кудрявую головку и снова поцеловал. Малыш улыбнулся.

— Браво, он признал вас! — воскликнула я радостно.

— Да у него уже все зубы есть, — заметил Александр. — Знаете, Сюзанна, ни за что не скажешь, что он родился семимесячным. Он такой крепыш сейчас.

Я со смехом вспомнила:

— Когда он родился, повивальная бабка сказала: «Были бы кости, а мясо нарастет». Так и случилось. Наш Филипп вырастет отменным мужчиной. Да что там говорить: у меня все дети вырастают отменными — красивыми и здоровыми. Ни на кого я не могу пожаловаться.

Александр вполголоса произнес:

— Возможно, нам пора задуматься еще об одном наследнике?

Я впервые слышала, чтобы он высказывал такое желание. Раньше об этом говорила только я.

— Это уж как Господу Богу угодно, — сказала я, поднимаясь на цыпочки и снова целуя малыша Филиппа.

В этот миг явилась Марианна, исполнившая мое приказание. Бутылки с отличным шампанским были откупорены, вино запенилось в бокалах, и подобное угощение получил сегодня каждый обитатель Белых Лип.

— За возвращение господина герцога! — заявила я, поднимая свой бокал.

— За орден святого Людовика, — властно произнесла Анна Элоиза.

— За молодого хозяина Филиппа, — раздался голос с акцентом.

Я обернулась и увидела Гариба.

— Да, да, вы правы! — подхватила я. — За Филиппа!

Все выпили шампанское до дна. Я, сделав несколько глотков, поднесла бокал к губам Филиппа. Малыш, привыкший мне доверять, попробовал, скривился и плюнул. Все расхохотались.

— Не переживай, мой маленький, — проговорила я, успокаивая слегка обиженного сынишку. — Мы ведь пили за тебя. И ты тоже к нам присоединился.

Вскорости явились Поль Алэн и Аврора, напрасно потратившие несколько часов в поисках Александра. Встреча братьев была бурной. Впрочем, я была недовольна таким скорым возвращением деверя, ибо случилось так, как я и предвидела: братья заперлись в герцогской зале и беседовали о чем-то тайном часа два, не меньше, пока я, разгневанная и раздосадованная, не постучала изо всех сил в дверь и не заявила:

— Обед уже ждет вас, господа. И во второй раз я повторять не буду!

Наступил тихий августовский вечер. Разливал золотистый свет изящный светильник у изголовья моей кровати. Освежившись после прохладной душистой ванны, я набросила прозрачный розовый пеньюар, распахнула окна и села к туалетному столику.

Я ждала Александра. Он обещал рассказать мне кое-что важное о Жанно и принце де ла Тремуйле. В ожидании время текло медленно. Сквозь распахнутые окна в спальню лились запахи цветущих левкоев, пурпурных амарантов, желтых ноготков. Я расчесывала серебряной щеткой волосы. Крылья носа у меня трепетали от волнения. Да и как могло быть иначе — целый год прошел с тех пор, как Александр переступал порог моей спальни.